Архив номеров Номер 12

Мы попросили священника Леонида Калинина, настоятеля московского храма священномученика Климента, хорошо знакомого с православной жизнью в Америке, высказать свое мнение о начавшихся переговорах между Русской Православной Церковью Московского Патриархата и Русской Зарубежной Церковью, ибо, по словам Святейшего Патриарха Алексия, «продолжающееся разделение становится все более необъяснимым для нашего народа по мере того, как преодолеваются последствия революции и гражданской войны ХХ века».

Безусловно, тема взаимоотношений между двумя частями Русской Церкви непростая, она отягощена многими историческими проблемами и спорами, которые возникали между той частью Церкви, которая ушла в эмиграцию и начала свое существование в так называемом «свободном мире», и той частью Церкви, которая осталась на Родине и попала под тяжелейший гнет государственной машины, полностью направленной на уничтожение Церкви как таковой, на уничтожение исторической России...

Исторически сложилось так, что идеология Русской Зарубежной Церкви сформировалась во многом в новых условиях — под знамением борьбы с советской властью, а идеология Патриаршей Церкви так или иначе сформировалась в условиях жесточайшего гнета и преследований, а также в результате того, что Русская Православная Церковь признала существующую власть как некое Божие попущение.

К сожалению, мы не совсем понимаем сложность и трагичность эпохи, мы часто судим о ней очень легко. Как раньше Зарубежная Церковь с легкостью говорила о том, что мы — «советская Церковь». А вот попробовали бы послужить свою последнюю литургию, зная, что она — последняя! Как бы молились тогда!

Мы все очень рады и благодарны Богу за то, что страшные гонения ушли в прошлое, что сейчас происходит естественный и очень важный процесс сближения между Русской Зарубежной Церковью и Матерью-Церковью. Самые теплые слова по праву нужно сказать архимандриту Тихону (Шевкунову), наместнику московского Сретенского монастыря, за его миротворческую деятельность в этом процессе, которая, вопреки многим противодействиям и у нас, и за рубежом, проводится им по любви Христовой, по любви к Церкви[1]. Отец Тихон действительно совершил очень много серьезных шагов, диктовавшихся и его собственной пастырской совестью, и благословением Святейшего Патриарха, которые привели к очень большим результатам в деле сближения... Глубоко аргументированные выступления в США трех представителей духовенства Московского Патриархата на пастырском совещании в Наяке настолько сильно повлияли на умы священнослужителей Зарубежной Церкви, к сожалению, очень мало знающих о жизни Русской Православной Церкви в России и часто руководствующихся устаревшими стереотипами в осуждении Патриархата, что многие пастыри Зарубежной Церкви изменили свою непримиримую позицию и высказались за продолжение диалога, в течение которого должно быть обсуждено еще множество вопросов, должно быть снято множество различных противоречий, для того чтобы Русская Православная Церковь воссоединилась.

Не следует, однако, питать какие-то иллюзии, считая, что только Зарубежная Церковь является носителем истины или, наоборот, только мы являемся таковыми. Святейший Патриарх говорил в своем обращении к Зарубежной Церкви, что были ошибки и с той, и с другой стороны. И очень отрадно, что при посещении Москвы в ноябре 2003 года высокопоставленной делегацией архиереев Зарубежной Церкви было принесено взаимное покаяние за высказывания и ошибки, которые обе стороны желают исправить в духе братской Христовой любви. Как сказано в Обращении Патриарха Московского и всея Руси Алексия к Митрополиту Лавру и членам Архи­ерейского Собора Русской Зарубежной Церкви, «мы были глубоко тронуты покаянными словами наших братьев во Христе. И настоящим письмом мы также выражаем наше покаяние за все слова и дела, которые не содействовали примирению».

Русская Православная Церковь Заграницей по своей величине, конечно, несопоставима с Русской Православной Церковью Московского Патриархата: там менее двухсот приходов (это соответствует приблизительно одной епархии РПЦ), тогда как наша Церковь насчитывает около двадцати четырех тысяч приходов и многомиллионное число верующих. Очевидно, что это две неравнозначные части одной Церкви, и Московский Патриархат несопоставимо крупнее не только по своей величине, но, самое главное, по объему тех страданий, которые выпали на долю нашего епископата, духовенства и мирян здесь, в России, в годы гонений на Православие.